Не случайно престижную награду «Оскар» в прошлом году получил не компьютерно-жизнеутверждающий «Аватар» Джеймса Кэмерона, а почти документальный «Повелитель бури» Кэтрин Бигелоу. Фильм про сапера, буднично разминирующего бомбы (в том числе живые) в оккупированном Ираке, намного актуальнее разукрашенной сказки о любви и недропользовании. Те, кто напоминает нам о том, что мы живем во время войны, честнее тех, кто отвлекает нас от крови и грязи цветными картинками.

Я вспомнил «Повелителя бури» сразу после взрыва в столичном аэропорту «Домодедово» и подумал: почему у нас в стране не снимают такого кино? Наверное, потому что для россиян, как и для героев этого фильма, теракты, бомбы, взрывы, трупы, оторванные головы шахидов стали привычным делом, превратились в обыденную рутину, постоянную повестку дня. Мы не воспринимаем их как нечто экстраординарное – это наша жизнь.

Американцы, если не считать исключения – 11 сентября 2001 года, – воюют на чужой территории. Точно так же, как когда-то Советский Союз воевал в Афганистане. Поэтому в США существует огромный психологический разрыв между комфортным миром обывателей и багдадским адом. У нас, в России, такого разрыва нет – мы ежедневно находимся на линии фронта и рискуем своими жизнями.

Комментируя бойню в аэропорту, одна из «говорящих голов» в эфире федерального телеканала обронила, что в 2010 году количество терактов в нашей стране возросло. На это указывает и график террористической активности в РФ, размещенный на сайте Wikipedia.

«Безо всякой статистики ясно, что военные действия уже больше десяти лет не идут на спад»

Впрочем, безо всякой статистики ясно, что военные действия уже больше десяти лет не идут на спад. В 1999 году были взорваны жилые дома в Москве и городе Волгодонске Ростовской области. В 2000 году прогремел взрыв в подземном переходе возле станции метро Пушкинская в столице. В 2002 году террористы захватили в заложники 900 зрителей мюзикла «Норд-Ост» в московском театре на Дубровке; больше 120 человек погибло в ходе штурма. В 2003 году были теракты на рок-фестивале «Крылья» на аэродроме Тушино и рядом с отелем «Националь» в Москве. В 2004 году были подорваны поезд в столичном метро, два пассажирских самолета Ту-154 и Ту-134, шахидка совершила теракт возле станции метро Рижская, произошел захват заложников в школе Беслана. В 2006 году – взрывы в Буйнакске и на московском Черкизовском рынке. В 2007 году были взорваны «Невский экспресс», автобусы в Тольятти и Ставропольском крае. В 2009 году террористы еще раз пустили под откос «Невский экспресс», вновь провели акты в столичном метро и даже взорвали Баксанскую ГЭС.

Естественно, это далеко не полный список терактов, которые произошли после чеченской кампании–99. Большинство из них были совершены на Кавказе, но и в европейской части России боевики чувствуют себя вполне вольготно. Более того, если в 1990-е годы вооруженные столкновения имели место только в Чечне, то со временем они распространились и на сопредельные регионы – Ингушетию, Дагестан и Северную Осетию.

Наши силовики постоянно рапортуют о победах над «бандподпольем» - они наносят ему точечные, «кинжальные» удары, ликвидируя полевых командиров на Кавказе. Но о каких победах может идти речь, когда война идет на нашей территории, в глубоком тылу, в столице страны? Позиционная, многолетняя, выматывающая война, которую пока не могут залить ни огромные дотации бюджетам кавказских республик, ни официальные проповеди о дружбе народов.

«К сожалению, надо признать, что российские власти почти за два десятилетия так и не смогли решить национальный вопрос»

К сожалению, надо признать, что российские власти почти за два десятилетия так и не смогли решить национальный вопрос. Возможно, путь применения силы был оправдан – мирным путем распутать кавказский узел не удалось. Однако, выбрав силовое решение, наше государство столкнулось с тем, что оно не в состоянии обеспечить безопасность своих граждан. Эта, главная для любого государства задача у нас выполняется точно так же, как и многие другие – будь то борьба с коррупцией или строительство дорог – со скрипом и небрежностью, задним умом и от случая к случаю.

В прошлом году у меня была возможность сравнить меры безопасности в российских аэропортах и израильском «Бен-Гурионе». Еще до вылета из «Внуково» сотрудник еврейской спецслужбы вынул всю душу вопросами, которые он задавал по всей криминалистической науке – очень быстро и глядя в глаза. Пришлось рассказать даже о том, какие праздники мы в семье празднуем. А уж в Тель-Авиве проверяют всех пассажиров без исключения: старых и молодых, взрослых и детей, здоровых и больных, да так, что не отвертишься. За всю свою жизнь я не видел такого количества военных, как за время отпуска на Мертвом море – они ходят по улицам, дежурят в отелях и магазинах.

По уровню террористической угрозы Россия ничем не отличается от Израиля, но в вопросах защиты от нее мы далеки друг от друга, как небо и земля. И дело здесь не только в чиновниках и генералах, но и в нашем с вами собственном исконно русском раздолбайстве. Ведь через то слабое место, которое в аэропорту «Домодедово» нащупали террористы, ежедневно проходили тысячи обычных людей. И никто из них почему-то не обратил внимания на отсутствие мер безопасности и не позвонил куда следует. Мы полагаемся на авось, стыдимся «настучать» и «заложить», пеняем на мента да «царя-батюшку», думаем, что наша хата с краю, а потом рыдаем и заламываем руки.

Может быть, гражданам России хватит умиляться по поводу своей загадочной души и безалаберности? Вместо того, чтобы душевно страдать и пассивно переживать всем миром, не лучше ли всем вместе решать проблему, которая годами разъедает Родину?

Источник новости: http://www.amur.info/analytics/2011/01/27/